В статье отмечается, что одной из характерных черт т. н. «поворота» в хайдеггеровской интеллектуальной биографии является его отказ от первоначального плана построения научной философии. Отрицание такой ее формы означает в этом случае отказ от построения запланированной философом трансцендентальной онтологии, с которой научная философия им изначально отождествлялась. При этом цель статьи состоит в том, чтобы показать, что сам «поворот» является следствием имманентного кризиса программы построения научной философии у Хайдеггера. В задачи же ее входит выявление внутренних мотивов этого кризиса. В качестве результата исследования было установлено, что у Хайдеггера горизонт понимания бытия вообще релятивизируется смыслу бытия определенного сущего. Показательно, что релятивизация смысла бытия вообще смыслу бытия определенного сущего (онтологическая релятивизация) в онтологии Хайдеггера не означает релятивизации сущего как такового этому сущему (онтическая релятивизация), как нередко понимают замысел философа. Далее, в фундаментальной онтологии горизонтная схема, общая для всех горизонтных схем, оказывается невозможной, а стало быть, здесь является затруднительным дать ответ на вопрос о смысле бытия вообще – в отличие от ответа на вопрос о смысле того или иного способа бытия, например бытия в наличии, понимаемого на основании горизонтной схемы презенции. Наконец, в фундаментальной онтологии различные модусы бытия, выделяемые здесь, не находят взаимно однозначного соответствия структурным элементам его смысла, т. е. не получают достаточного онтологического основания для своего, пусть фактически уже проводимого, выделения. В статье указывается также, что кризис программы научной философии не является случайным событием или, тем более, результатом ошибки, допущенной Хайдеггером. Напротив, его следует понимать как необходимое следствие той изначальной установки, в которой философ разрабатывал свою фундаментальную онтологию.

В статье рассматривается концепт герменевтики фактичности из ранних работ Мартина Хайдеггера. Изначально фактичная жизнь рассматривалась М. Хайдеггером в рамках феноменологического метода. Ключевое значение в прояснении данного концепта имеет анализ раннехристианского религиозного опыта, раскрывающий структуру до-теоретического уровня существования. Связь с религиозным опытом, интерпретация посланий апостола Павла, обращение к аргументации Аристотеля о линейности времени и «теологии креста» М. Лютера позволяют выделить в герменевтике фактичности проект «философского спасения», выраженный в артикуляции подлинного существования Dasein. М. Хайдеггер восстанавливает понимание человеческого существования как радикально уникального и конечного, что становится основанием такого проекта. При этом три темы в фундаментальной онтологии Dasein («падшесть», «совесть» и «бытие-к-смерти») оказываются укорененными в богословской антропологии М. Лютера. В результате в ранних работах М. Хайдеггера можно реконструировать его собственную секулярную версию эсхатологического ожидания конца дней, призванную заменить метафизическую «сотериологию», восходящую к Платону и Пармениду. Основные положения такого проекта оказываются философским прояснением настроенности на мир, характерной для раннего христианства, и имеют конфессиональные истоки в протестантской теологии креста М. Лютера.

Автор рассматривает работу Владимира Соловьева «Теоретическая философия» как набросок не-трансцендентальной феноменологии. Особенное внимание в этой статье уделяется тем различиям, которые имеются между Соловьевым и Гуссерлем в их подходах к cogito Декарта. Для Гуссерля картезианское cogito обладает всего лишь психологической очевидностью и является промежуточным этапом на пути к трансцендентальному Я, тогда как для Соловьева cogito знаменует ложность того пути, по которому пошла европейская философия начиная с Декарта. Важная часть работы посвящена тому, что можно назвать «деструкцией» картезианского cogito. В глазах Соловьева cogito является «самозванцем без философского паспорта», поскольку оно представляет собой не что иное, как субстантивацию мышления. Поэтому cogito скрывает в себе незаконный переход от действия к состоянию. Кроме того, оно имеет два различных метафизических значения: субъекта и субстанции. Как субъект, cogito есть основание «нового мира», но как субстанция оно является метафизическим автором этого мира.

Проблема отношения субъекта и феномена находится в центре любого современного феноменологического проекта, стремящегося раздвинуть рамки феноменологии. Одной из самых важных новаций в феноменологии последних лет является концепция дара французского феноменолога Жана-Люка Мариона. В рамках настоящей статьи анализируется центральное понятие его философии – «принимающий» (l’adonné). В качестве точки опоры используется его работа «Будучи данным». Рассматривается понятие «одаряемый» и контекст его возникновения. Анализируется переход от описания «одаряемого» к описанию «принимающего». Излагается критика классического понятия субъекта в работе Жана-Люка Мариона. Рассматриваются четыре характеристики «принимающего»: призыв, удивление, общение и фактичность. Описано взаимодействие «принимающего» с насыщенными феноменами, доминирующими над субъектом. В завершение статьи приводятся критические замечания Клода Романо, а также критика Шейна Маккинли в контексте интерпретации им работы Жана-Люка Мариона. Шейн Маккинли находит проблематичными концепт насыщенных феноменов и чрезмерную пассивность субъекта в концепции Мариона. Наличие насыщенных феноменов как парадигм для любого другого феномена плохо согласуется с регулярностью обыденного опыта, а пассивный субъект слабо совместим с феноменологическим методом, к которому обращается Марион. В качестве преодоления возникших проблем внутри концепции Мариона предложено расширить ее с помощью обращения к герменевтическому уровню восприятия феномена. Проектом, продолжающим интенции Мариона, но лишенным проблем его философии, предлагается считать «событийную герменевтику» Клода Романо.

Проанализирована роль социально ориентированных некоммерческих организаций (СОНКО) в экономике за счет расширения поля участия «третьего сектора» в оказании услуг населению в социальной сфере, их вклад в социальную политику и, как следствие, формирование нового социального дизайна современной России. Автором исследован лидерский потенциал и гражданская активность руководителей СОНКО. Подтверждается выдвинутая автором гипотеза: СОНКО становится значимым агентом (ресурсом) для решения социально значимых задач, накапливает социальный капитал лишь при достижении достаточного уровня доверительных множественных субъектно-объектных институциональных отношений (донор–реципиент–ресурс, общество–власть–бизнес).

Трудовая миграция – одна из разновидностей миграции, которая приобретает все более широкое распространение. Неблагоприятная социально-экономическая, политическая ситуация ряда стран вынуждает их граждан искать возможность трудоустройства и заработка в других государствах. Особенностями современного российского рынка труда иностранной рабочей силы являются, во-первых, приток низкоквалифицированных рабочих из бывших советских республик, во-вторых, рост числа неофициально и неформально занятых работников. Именно поэтому трудовая занятость мигрантов характеризуется нестабильностью, отсутствием или ограниченностью социальных гарантий, неопределенностью и усеченностью социального статуса. В настоящей статье особое внимание уделяется анализу использования рабочей силы без разрешительных документов, которая практикуется вне зависимости от желаний работников и в ущерб интересам трудовых мигрантов, отсутствию базовых социальных гарантий по обеспечению жильем, отпуском, медицинским обслуживанием и пр.

В статье рассматривается проблема распространения конспирологических представлений в социальных сетях и в СМИ в связи с эпидемией COVID-19 в Российской Федерации. Дается краткий обзор наиболее известных научных подходов к исследованию неконвенциональных концепций и различных «теорий заговора». Особое внимание обращается на связь теорий заговора с постмодернистскими идеями и критическим отношением к любой официальной информации из авторитетных источников. Подчеркивается, что равенство высказываний, на котором настаивали сторонники постмодернизма, ведет к увеличению информационного шума и размыванию границ между фактом и вымыслом. Современная конспирология – это реакция аудитории на алармизм в публикациях официальных СМИ. Отмечается рост подобных представлений в условиях кризисов, катастроф и эпидемий. Предпринята попытка выявить типичные конспирологические версии причин эпидемии коронавируса в российском сегменте социальной сети Фейсбук. В статье факт роста популярности «альтернативных теорий» исследуется в контексте социальных страхов россиян, в связи с углублением экономического кризиса и перспективой потерять работу. Рост конспирологических идей анализируется в связи с феноменом медиавоздействия на общественное сознание. Функции современных медиа определяются постепенным замещением социальной реальности медиарельностью, которая тиражирует симулякры, а не занимается только информированием. В статье констатируется достаточно сильное влияние материалов средств массовой информации на потребителей новостного контента, что является одной из причин распространения теорий заговора в различных группах и сообществах медиапользователей.

В статье рассматриваются особенности потребительского поведения российских подростков (наличие, объем карманных денег, их источники, основные регулярные траты и т. д.), частично в сравнении с зарубежными данными. У около половины подростков уже есть сформированные потребительские установки, не реализуемые в связи с недостаточным количеством карманных денег. В числе наиболее популярных категорий товаров находятся цифровая техника (смартфон, наушники, плеер и т. д.), подарки друзьям и/или родственникам, а также одежда и/ или обувь. Интересы девушек в этой области более разнообразны и разнонаправлены (в числе прочих присутствуют гедонистические траты), в то время как юноши чаще упоминают желание купить машину, что можно расценивать как попытку соответствовать традиционной роли добытчика в семье. Приводятся результаты сконструированного «индекса потребительства» для целевой аудитории и его связей с социально-демографическими показателями родительской семьи подростка. В частности, в семьях с двумя детьми «индекс потребительства» выше, чем в среднем по выборке. Кроме того, этот показатель выше в семьях, где у одного или обоих родителей есть высшее образование.

Статья содержит аналитический обзор новейших исследований социологического центра Российского государственного гуманитарного университета, посвященных состоянию и развитию социальной группы интеллигенции, представленных в коллективной монографии. Автор анализирует вопрос об отдельности, самостоятельности социальной группы интеллигенции, рассматривая ее социальный статус, ценности, повседневность этой дифференцированной группы. Методологической установкой проекта выступает социология жизни (Ж.Т. Тощенко), ключевым понятием которой является «жизненный мир» – общественное, групповое сознание; поведение, деятельность. В соответствии с выбранной методологией в книге представлены особенности жизненного мира современной гуманитарной интеллигенции. Логика очерков соответствует логике понятия о жизненных мирах: интеллигенция рассматривается как социально-профессиональные группы; как мировоззренческие общности; как субъект основных видов деятельности – профессиональных, бытовых, политических, социокультурных. Сквозным аспектом исследования выступает проблема прекаризации труда и образа жизни интеллигенции, присутствующая практически в каждой из глав монографии.

В статье анализируется фрагмент из «Автопортрета Рубенса в окружении друзей из Мантуи» (1606) из Музея Вальрафа-Рихарца, Кёльн, на котором художник изобразил себя, брата Филиппа, Ю. Липсия и ученого-филолога, единомышленника Липсия Каспара Шоппе. Вопрос о том, кто еще входит в группу портретируемых, вызывает в науке дискуссии. В статье анализируется точка зрения, согласно которой на портрете напротив Рубенса изображен портрет Галилея, а смысл изображенного на портрете сообщества заключается в репрезентации дискуссии, которую вели современники Рубенса вокруг новой картины мира Галилея.

Мотивы цветка и бабочки, раскрывающиеся в образах прекрасных женщин эпохи модерна, имеют символическое значение, олицетворяя понимание эстетики красоты в Италии и Франции в конце XIX – начале XX в. В образах женщин «прекрасной эпохи» художники итальянского искусства будут использовать прием, когда руки моделей, как и в танце Лойи Фуллер, подняты вверх, словно крылья бабочки. В статье дан анализ теоретиков французского искусства эпохи модерна, таких как Марсель Пруст, Морис Метерлинк, Поль Элье, чье влияние было значительно для создания художественных образов женщин-цветов и женщин-бабочек в Италии и Франции на рубеже XIX–XX вв. В статье рассматривается история создания танца «серпантин», что послужил источником вдохновения для создания художественных образов женщинцветов и женщин-бабочек в Италии и Франции на рубеже XIX–XX вв. Это демонстрируют работы итальянских художников: Камилло Инноченти, Джованни Больдини, Гаэтано Превиатти, Помпео Мариани, Федерико Дзандоменеги, Джозефа Энгельхарда и Леопольда Mелтиковиц, Элизабет Сонрель и Альфонса Мухи.

Статья представляет собой первую часть рассмотрения и анализа двух выставок, прошедших в последние годы в Музее изобразительных искусств им. Пушкина – «Шанель: по законам искусства» (2007) и «Диор: под знаком искусства» (2011), посвященные крупнейшим модельерам современности. Оригинальные концепции и художественные решения экспозиционного дизайна этих выставок стали событиями не только в мире моды, но и в искусстве выставочной экспозиции. Эти выставки предъявили различные экспозиционные решения, яркие художественные образы, выразительную пространственную организацию, концептуальную и сценографическую аранжировку авторских коллекций в контексте высокого изобразительного искусства. Важнейшей концептуальной составляющей выставок было представить искусство модельеров, сопоставляя, рождая ассоциации и выстраивая аналогии и контексты с изобразительным искусством, на фоне которого и в кругу которого были выставлены уникальные коллекции. При этом едином концептуальном взгляде на их творчество, и едином пространстве музея, в котором проходили выставки, художественно-архитектурная стратегия выставок была диаметрально противоположной, раскрывая палитру и многообразие художественно выразительных средств и современного экспозиционного дизайна. Обе выставки были созданы современными зарубежными кураторами и дизайнерами и представляют собой талантливые и креативные экспозиционные проекты, анализ которых может быть полезен для отечественного средового дизайна в качестве ярких примеров экспозиции как жанра пластического искусства, которым и считается современная музейная и выставочная экспозиция в своих наиболее высоких и творческих формах.